Первооткрыватель вирусов

В нынешней пандемической круговерти совершенно без внимания осталось столетие со дня смерти человека, открывшего людям таинственный мир доклеточных – тех самых, к числу которых принадлежит вызывающий у многих из нас ужас и содрогание COVID-19. Этим человеком был Дмитрий Ивановский, чьи последние годы прошли в области Войска Донского, куда до весны 1920 года входила большая часть территории современных ДНР и ЛНР.

Поимка неуловимого

В 1887 году табачные плантации России истребляла рябуха, или же мозаичная болезнь. Их владельцы обратились за помощью к известному биологу, профессору Петербургского университета Андрею Бекетову: в те времена многие великие открытия совершались в рамках того, что мы называем хоздоговорной тематикой. Бекетов, как и любой серьезный ученый, не располагал большим запасом свободного времени, у него были талантливые ученики. Одному из них – Дмитрию Ивановскому – и поручили разобраться в случившемся.

Обнаружить непосредственного возбудителя рябухи было несложно: им оказался микроскопический грибок. Казалось бы, надо изучить патологический процесс и найти соответствующие фунгициды, но выяснилось, что грибок не поражает здоровые части растения, а селится только на тех, которые уже ослабила ранее неизвестная болезнь, причем весьма странная. Ее возбудителя не удалось увидеть в микроскоп, от него не спасали бактериальные фильтры, однако переливание сока больных растений здоровым заражало последних. Выходит, что болезнь вызывал неизвестный яд. Однако токсин вел себя очень странно: прогревание сока больного растения делало его безопасным для здорового организма. Таким образом было установлено, что невидимый возбудитель имеет не химическую, а биологическую природу: невысокие, но уже опасные для живых организмов температуры не разрушали известные в то время отравляющие вещества.

Но если это живое существо, то почему его нельзя увидеть в микроскоп? Ответ простой: разрешающие способности оптических приборов ограничены длиной световой волны, и это значит, что бактерии далеко не самые мелкие организмы на Земле. Ивановский назвал вновь открытое существо фильтрующимся вирусом («вирус» по латыни означает «яд») и доложил о нем на заседании Петербургской академии наук 12 февраля 1892 года. Забегая вперед, скажу, что увидеть возбудителя мозаичной болезни удалось только в 1939 году после изобретения электронного микроскопа.

Вирус: яд и лекарство

В те годы совершалось много революционных открытий в естествознании, и многие естествоиспытатели старшего поколения даже откровенно сожалели, что им пришлось увидеть, как рушатся привычные, ранее казавшиеся незыблемыми, концепции. Открытие вирусов сделало настоящую революцию в медицине и ветеринарии: вскоре была доказана вирусная природа ящура, чуть позже – гриппа, желтой лихорадки, бешенства и полиомиелита.

И сейчас каждый год открываются десятки новых видов этих доклеточных существ, но это капля в море: по ряду оценок, в настоящее время не изучено и сотой доли процента (!) вирусного разнообразия. Увы, но в свете текущих событий данный факт вряд ли кого-либо обрадует: все без исключения вирусы – паразиты, совершенно не способные развиваться вне организма хозяина. Они не имеют клеточной структуры, а представляют собой весьма упорядоченный конгломерат из молекул белка и нуклеиновых кислот. Из-за этого вирусы необычайно изменчивы, и борьба с вирусными инфекциями весьма сложное дело.

Против вирусов не действуют антибиотики, и этого факта кто-то не знает, а другие попросту игнорируют: данный класс лекарств создавался исключительно против бактерий, и лечат ими грипп или простуду явно не от большого ума. Зато для многих будет открытием то, что некоторые виды вирусов людьми до сих пор используются в качестве лекарства. Более того, эти полезные вирусы сыграли важную роль в обороне Сталинграда, окрестности которого и поныне являются природным резервуаром множества самых жутких инфекций: советским командованием было принято решение культивировать в лабораториях госпиталей специальный вирус, паразитирующий на болезнетворных бактериях (бактериофаг), для выдачи его личному составу войск и населению. В результате принятых мер защитники волжских берегов практически не знали инфекционных заболеваний, а вот среди гитлеровцев уже к началу ноября 1942 года найти хотя бы не переболевшего ими было весьма нелегкой задачей.

У истоков науки на Дону

Интересна личность и самого первооткрывателя вирусов. Дмитрий Ивановский прославился не только открытием вирусов, но и рядом других исследований. В начале ХХ века внимание физиологов всего мира привлекал фотосинтез – процесс превращения в организмах растений углекислого газа в глюкозу и кислород под влиянием солнечного света. Основные открытия в данной сфере принадлежат великому Тимирязеву, однако Ивановский сделал немало для изучения роли каротина в этом процессе. По сути дела, именно он стал родоначальником изучения этого ярко-оранжевого биологически активного углеводорода, в частности – как очень мощного и перспективного лекарства.

Расцветом научной деятельности Ивановского стали двенадцать лет в должности профессора Императорского Варшавского университета: там он дослужился до генеральского по своему статусу чина действительного статского советника. Работать в Варшаве было непросто: подстрекаемые реваншистски настроенной шляхтой студенческие волнения постоянно сотрясали город, аудитории университета часто пустовали по многу месяцев. Летом 1915 года военные неудачи вынудили русскую армию отступить из Царства Польского. Вместе с ней из Варшавы уехала и вся русская интеллигенция.

И здесь возникла проблема: ни один университет России того времени оказался не в состоянии принять эвакуированных. Так Дмитрий Ивановский оказался у истоков нового научного центра: он и его коллеги добились того, чтобы выехавший из Варшавы коллектив разместили в Ростове-на-Дону – городе, где ранее не было ни одного обладателя ученой степени. Его усилиями в необычайно трудное время были заново созданы лаборатория и общество естествоиспытателей.